Потом, став чуть старше, в течение 12 лет каждое лето ездила поездом в Коктебель. Вернее, поезд шел до Феодосии, а дальше – машиной или автобусом до Коктебеля. Билеты на эти составы было не купить, даже в день продажи на вокзалах выстраивалась огромная очередь в кассы, и шансов, что билет тебе достанется, было немного. У нас был знакомый, который работал в какой-то близкой к железной дороге сфере, и каждый год мы шли на поклон к нему. Как правило, это был плацкарт, жаркий, душный, громкий, долгий... Временами опасный – ближе к югу в поезд просачивались разные темные личности, ночью следовало держать сумку под подушкой и вообще ухо востро, чтобы тебя не обокрали. И все равно подобные случаи происходили. А уже ближе к Феодосии в поезд подсаживались хозяева жилья из менее популярных крымских поселков и городков, стараясь завлечь чужих жильцов. Но мы ездили к одним и тем же людям все годы.
Еще помню битком набитый плацкарт поезда Москва – Ленинград весной 1988 года. Тогда в город на Неве приехала с единственным концертом в России (тогда еще СССР) группа Scorpions. И половина Москвы отправилась в Ленинград. Билеты на все поезда были скуплены подчистую, в каждом купе ехало 5–6 человек, а проводники получили свою годовую выручку за 3 дня. Было тесно и весело! Кстати, до сих пор стоит мне прийти на Ленинградский вокзал, почувствовать сладкий запах паровозного дымка (не знаю, откуда он там?), настроение моментально улучшается независимо от его начальной точки. К слову, «Сапсан» – это, конечно, удобно, но так, как ночной поезд, он почему-то не работает...
А потом на смену поездам пришли самолеты. Поскольку точки путешествий стали все дальше и дальше, на поезде долго ехать. Остались лишь редкие поездки по железной дороге в Петербург или Вильнюс. И вот во время путешествия прошлой осенью с друзьями по Восточной Европе, после двух недель, проведенных в Сербии, мне нужно было попасть в Будапешт, откуда я возвращалась самолетом в Москву.
Некоторые странности начались уже на стадии покупки билета Белград – Будапешт. Сам билет стоил около €15, но к нему предлагалось купить еще плацкарту за €10, чтобы я точно смогла сесть в поезд. В российских поездах ничего подобного нет: купил билет – точно едешь. А в европейских присутствует такой вот момент овербукинга, когда билетов могут продать больше, чем мест. Поэтому я решила не экономить и купила эту самую плацкарту тоже. Следующим моментом было то, что место у меня было указано верхнее, хотя мои друзья, кто помогал мне покупать билет, говорили по-сербски и попросили место нижнее. «Там будет много свободных, не переживайте!» – сказала билетный кассир, и мне осталось только поверить ее словам.
На вокзал я приехала уже одна, друзья еще на несколько дней остались в Белграде. Поезд подали не сразу, свой вагон я тоже нашла, лишь спросив у проводника. К счастью, проводник говорил по-английски. На вопрос: «Где мое место?» – он лишь показал мне на второе купе. Я зашла туда. Как потом оказалось, это была старая модель вагонов, с деревянными полами, с тремя полками, одна над другой, и умывальником в уголке, декорированным под столик. Полки были застелены свежим бельем, это уже обрадовало. Сидеть на нижней было нельзя – мешала средняя, а как ее сложить, я не понимала. Свет в купе горел еле-еле, и никакие попытки его прибавить ни к чему не привели. Было достаточно тесно. Я с ужасом ожидала еще двух попутчиков, прикидывая, как же мы здесь втроем разместимся. Но, к счастью, больше никто в мое купе не пришел. Через некоторое время поезд тронулся, я улеглась на самую нижнюю полку, уговаривая себя заснуть: в районе 2 часов ночи нас ожидала граница, а в Будапешт поезд прибывал в 6 часов утра.
Мне показалось, что только я уснула, как в коридоре раздался страшенный топот. Звук напоминал топот немецких сапог в фильмах про войну. В полутемном вагоне я явственно ощутила себя военнопленной. Полуночный час, помноженный на предыдущую бессонницу, принес в голову кучу страшилок. В этот же момент в дверь постучали. Я приоткрыла ее, и проводник довольно вежливо попросил приготовить паспорт – граница. Через некоторое время пришли и сами пограничники. Они оказались вежливыми и симпатичными ребятами, с паспортом у меня было все в порядке (в отличие от пятерых граждан из соседних купе, которые пытались въехать без визы в Шенгенскую зону и были выведены из поезда), никакие мои вещи пограничников не заинтересовали, даже не попросили открыть чемодан. Ощущение «военнопленной» потихоньку улетучилось, и мне даже стало смешно. Вот уж поистине у страха глаза велики!