ШРИ ПАДА – мне бы в небо

Мусульмане считают, что след на вершине священной горы принадлежит Адаму (а сама Шри-Ланка считается Эдемом). По арабской легенде, когда Адам был изгнан из рая, Господь отправил его на вершину этой горы, чтобы хоть немного подсластить пилюлю и приблизить нарушителя к небесам. Христиане уверены, что на горе «наследил» апостол Фома. Для буддистов это место считается «точкой отправления» на небеса самого Будды, который посещал благословенный остров аж три раза. Поэтому на Шри Паду круглый год поднимаются тысячи паломников и просто желающих проверить себя.

Место силы

Без подъема на эту гору не может обойтись ни один уважающий себя путешественник по Цейлону. Конечно, речь идет о тех, кто уже насладился песком, пальмами, пляжами и лобстерами. Отдых в кокосовом раю на берегу океана через неделю начинает казаться однообразным, а душа и пытливый ум жаждут пищи. И тогда любопытные и неленивые начинают исследовать сначала окрестности своего отеля, а затем и весь невеликий, но богатый на сюрпризы и открытия остров. И после посещения нескольких популярных туристических аттракционов (чайные плантации, гора Сигирия, храм зуба Будды) решаешь прикоснуться к аутентичной святыне.


А вот в сентябре подниматься на священную гору можно практически в одиночестве: храм в период дождей закрывают, и максимум, на что можно рассчитывать, – это поглядеть на место, откуда оттолкнулся Просветленный при восхождении на небеса, через запертую решетку (ключ от нее в сезон дождей увозят в Коломбо). Так же обстоит дело и с возможностью увидеть знаменитый восход солнца и треугольную тень огромной священной горы – в сезон дождей вершина почти всегда затянута облаками.
Для кого как, а лично для меня главной целью подобного путешествия оказалась возможность осилить около 5 тысяч ступеней наверх (многие из них достигают полуметровой высоты), а потом столько же вниз. Это была проверка на прочность, решимость, упорство, выносливость и прочие достохвальные качества. А отсутствие огромной толпы паломников ночью на подъеме и палящего солнца утром на спуске (а это, скажу я вам, отдельное удовольствие) с лихвой компенсировало невозможность проникнуть в запертый храм и сфотографировать панораму гор с более чем двухкилометровой высоты.

Группа поддержки

Как говорится, не зная броду, не суйся в воду (тем более что воды в сезон дождей на Шри-Ланке хватает). Поэтому накануне вечером, прибыв в деревню Далхуси (ближайшее селение к началу подъема на священную гору), я решила перестраховаться и попросить помощи у профессионалов.
Местных гидов, которые проводят вас до пункта назначения за невеликую мзду (правда, есть среди них и настоящие акулы капитализма), здесь хватает. Мой оказался настоящим спецом – в разгар сезона он поднимается на Шри Паду каждый день. Причем каждый раз в сопровождении своего пса Брона, который, несмотря на очевидную усталость (бедный пес почти засыпал стоя), сопровождал нас и небольшую группу французов-рюкзачников до самой вершины.
Улыбчивый, подвижный и сухонький, гид-ланкиец был очень тактичен и терпеливо дожидался, пока во время подъема я отсиживалась на лавочках в местах отдыха, ловя воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, а иногда и вообще вставала как вкопанная прямо на лестнице с мыслями: «Все, дальше не могу!». Кстати, он поздравил меня с тем, что из обещанных мне в дождливый сезон пиявок я не подцепила ни одной, хотя накануне вечером мне довелось познакомиться с этой тварью. Равно как и с огромным тараканом, который в ужасе заметался по комнате, когда бессонница не давала мне полноценно подготовиться к утреннему восхождению и вынуждала вставать и включать свет.
В итоге поспать мне удалось буквально часа полтора, когда около двух ночи в дверь моей комнаты раздался тихий и осторожный стук и голос с мягким индийским акцентом спросил: «Мадам?». Мадам к тому времени уже была полностью готова к выходу.

«Паломник, не сори в святом месте!»

В начале пути «восходильцев» встречает множество храмов – индуистский, буддистский, китайский и даже один японский. На пологом участке перед началом изнурительного подъема паломникам для поднятия духа предлагается лучшее, что можно найти на Цейлоне, – чашка крепкого ароматного чая с молоком. Его наливают в одной из чайных, расположенных на начальном отрезке пути – без ступеней, зато с другими препятствиями.
Одно из них – умильная улыбка монаха в одеянии цвета шафрана, собирающего пожертвования. Этот хитрец, предлагающий в обмен за взнос ниточки-обереги на запястья, показал мне пример того, как нужно грамотно вести бизнес: напротив имени каждого паломника-жертвователя (перед сборщиком денег лежала толстенная книга-кондуит) монах проставлял сумму, якобы отданную паломниками на благие нужды. Конечно, люди давали монаху столько, сколько считали нужным и шли дальше, а цифры пожертвований в книге появлялись позже. Согласно записям хитреца выходило, что каждый давал никак не меньше 2 тысяч рупий. Расчет был верным: у совестливых граждан, открывающих этот журнал подаяний, рука не поднималась дать меньше предшественников и соотечественников, поэтому многие давали столько же, а то и больше, а монах все сильнее расплывался в приторной улыбке.
Сказать, что с меня сошло семь потов (по количеству километров этой «тропы мужества») и что я промокла насквозь (под проливным тропическим ливнем), – значит не сказать ничего. Волосы приходилось постоянно выжимать, а катящийся градом пот – утирать рукавом и так мокрого от дождя свитера. Хлюпало везде – под ногами, где струились потоки воды, под одеждой, в капюшоне полиэтиленового дождевика, подол которого то и дело наворачивался на голову под порывами ветра.


Но вот что странно – совершенно не было желания все бросить и вернуться, как не было и других негативных чувств. Было стойкое ощущение того, что обязательно нужно дойти до конца. Прочего экстрима также было предостаточно: дождь стеной плюс пронизывающий ветер на вершине.
  По пути наверх не видишь ничего, кроме бесконечных ступеней, и только слышишь рев низвергающейся где-то рядом воды, шум мощного тропического ливня и иногда, в укромном уголке, щелканье и свист птиц. Когда же спускаешься вниз на предательски подламывающихся и дрожащих от усталости ногах, замечаешь величие окружающих пейзажей – даже с учетом того, что большая часть горы скрыта густым туманом.
На многих ступенях высечены слова-посвящения благочестивых паломников. Встречаются надписи-призывы: «Паломник, не сори в святом месте!» и «Благочестивый путник! Держись правой стороны!». И даже на чайнике, который кипел в каморке гидов на вершине (туда меня любезно пригласил мой провожатый, чтобы выпить стакан чаю и хоть немного согреться у рефлектора), была приклеена бумажка с надписью о том, что этот чайник был передан неким умершим в дар святому месту.
На спуске проникаешься красотой окружающих пейзажей настолько, что забываешь об усталости. Возникает желание вновь приехать сюда, вновь подняться на священную вершину и вновь испытать это ни с чем не сравнимое чувство того, что ты был в одном из самых почитаемых мест на планете.